«Гауди — это наше все», до сего дня говорят барселонцы. Нет ни одной фигуры в каталонской культуре, которую можно было бы поставить рядом с этим гигантом, словно вышедшим из эпохи Возрождения, где его признали бы своим братом по духу и Леонардо, и Микеланджело!..

Архитектурным «взрывам» Гауди приезжают дивиться со всей планеты, о нем написаны сотни книг и диссертаций.

В одной из московских газет говорилось о «массовой и уже почти неприличной любви русского человека к каталонскому архитектору»…

О нет, видит Бог, — Барселона никогда не обрекала своего великого сына на нищету и бездомность! Он сам нисколько не заботился о своем бренном теле. Был чрезвычайно религиозен, часто погружался в горячую молитву.

Не искал богатых заказчиков, — они находили его; а Гауди, хоть и отдавался любой работе, в душе страдал, ибо хотел строить только церкви…

Его убеждения были простыми и крепкими убеждениями мастерового: зодчий полагал, что каждый человек должен жить и умереть у себя на родине, а каждая семья — иметь свой дом.

«Снимать жилье — все равно, что эмигрировать», говаривал мастер… Сам Гауди, не имея ни семьи, ни собственного дома, все 74 года своей жизни, полвека непрерывного труда отдал Барселоне.

Выезжал ненадолго и неохотно… Мог много лет подряд носить один и тот же костюм, правда, неизменно вычищенный, — оттого и выглядел нищим.

При любых заработках питался скромнее, чем поденщик: свежим салатом, фруктами и молоком. Впрочем, и такие «блюда» не всегда бывали на его столе.

В свои последние годы, целиком отданные строительству собора Саграда Фамилиа, Гауди вообще забывал о еде, и ученики буквально совали ему в рот куски хлеба…

Его предки, вплоть до прапрадедов, были котельщиками, мастерами — создателями больших и малых металлических котлов. Самые сложные изделия выполняли «на глазок», без чертежей.

Антонио тоже не любил чертить; в частности, из-за отсутствия авторских схем до сих пор, уже второе столетие, никому не удается закончить великий барселонский собор!..

Чтобы в какой-то мере понять невероятную щедрость гения Гауди, пышное цветение зачатого им стиля, — надо внедриться в историю каталонской земли и ее столицы. Здесь на протяжении тысяч лет смешивались народы, в изысканно-сложный сплав сливались культуры Востока и Запада.

Само название «Барселона», скорее всего, связано с родовым именем финикийской семьи Барка, той самой, из которой вышел знаменитый полководец Ганнибал!

Да, около трех тысяч лет назад тут основали свою колонию карфагеняне; затем побывали варварские племена иберов, утвердил свою власть Рим, вытеснили римлян вестготы, тех сменили арабы — создатели великой исламской империи; а уж за ними, после многовековой войны, пришли кастильцы, объединители Испании.

Бурлящая, полиэтничная кровь каталонцев воплощалась в преступниках и святых, полководцах и мореходах. Колония каталанцев, переселившихся во Францию, описана у Александра Дюма: герои знаменитого романа, сам Дантес — граф Монте-Кристо, его возлюбленная Мерседес, его враг Фернан — пылкие каталонцы!..

Много раз Каталония пыталась обрести полную независимость; в 1873 году движением «непримиримых», при содействии анархистов-бакунинцев, была провозглашена Каталонская республика… просуществовавшая год!

В двадцатом веке край то обретал, то терял свою автономию: режим Франко отнял у каталонцев остатки самостоятельности, но в 1977 году они получили широкие права, которыми пользуются и до сих пор.

Есть собственный «женералитет» — правительство; есть флаг, лишь частично напоминающий испанский… Да и вообще, каталонского патриота не следует называть испанцем. Он отреагирует на это примерно так же, как львовянин, которого причислили к великороссам…